В общей структуре сделок (вкл. аренду) доля купли-продажи выросла до 36% против 22% годом ранее.
Половину продаж (122 тыс. кв. м) сформировали три крупные сделки. Среди них:
Покупка «Лукойлом» здания AFI2B – 50 тыс. кв. м;
Приобретение «РВБ» здания «Легион I» – 47 тыс. кв. м;
Покупка здания Телеграфа компанией «Т-Банк» – 28 тыс. кв. м
Рост спроса на объекты, реализуемые посредством продажи, обусловлен наличием доступного предложения от девелоперов, которые переориентировали модель реализации объектов. При реализации площадей в объектах нового строительства интерес девелоперов сместился в сторону продажи объекта блоками или целиком. Так, 68% новых офисных объектов реализуются через продажу, а не через аренду. В условиях дефицита свободного арендного предложения и вслед за этим выросших практически вдвое ставок аренды, компании вынуждены приобретать офисы под собственные нужды. Наиболее «ходовым» размером помещения являются офисы до 1000 кв. м. Так, в сентябре 2025 года было заключено 300 таких сделок общей площадью 42 тыс. кв. м, что составило 96% в общей структуре транзакций.
Профессионалы отрасли обсудили, почему архитектура начинается с фасада, какие вызовы мешают ее развитию в России и как производители могут повлиять на качество городской среды.
В выставочном центре «Гостиный двор» (г. Москва) завершилась юбилейная выставка-форум АРХ МОСКВА 2025 — одно из крупнейших всероссийских отраслевых событий мира архитектуры, строительства и дизайна. Мероприятие, прошедшее с традиционным размахом, привлекло свыше 200 участников: представителей архитектурных и дизайнерских бюро, девелоперов, общественных организаций, производителей материалов для строительства. Поделиться своим видением настоящего и будущего индустрии в этом году впервые решила и компания FRONTSIDE, которая показала свои последние разработки фасадных систем и включилась в дискуссию о том, как фасады зданий могут менять архитектурный облик городов.
Концепция 30-й по счету АРХ МОСКВЫ определяется словом «суть». Ее автором выступил художник и основатель арт-парка «Никола-Ленивец» Николай Полисский. В своем «Манифесте сути» Полисский отмечает, что «подлинные устремления архитекторов скрыты под яркой оберткой; их истинные возможности зажаты в тисках прагматики». Чтобы помочь их разжать, художник предлагает специалистам «ненадолго сбросить оковы, выйти за рамки скучного благоразумия и предъявить миру истинное лицо нашей архитектуры как есть».
В рамках деловой сессии, объединившей ключевые фигуры индустрии, эксперты-участники пришли к выводу, что для выполнения задания Полисского мало одного только желания — нужны еще и технические возможности. В первую очередь это касается проектирования фасадов. Сегодня это не просто «оболочка» жилого дома или завода — фактически фасад является «арт-объектом архитектуры», способным полностью изменить визуальное восприятие здания. Говорить о фасадах как о самостоятельных элементах архитектуры также позволяет сложность технологий и форм. Как отметила Елена Коваленко, коммерческий директор FRONTSIDE, для объектов с высокими требованиями к финальному результату или особыми условиями строительства фасады фактически проектируются и изготавливаются в индивидуальном порядке. При этом для производителя важно учесть абсолютно все факторы: дизайн, необходимые эксплуатационные характеристики, стоимость изготовления, монтажа и последующего обслуживания. Если между ними удается добиться баланса, можно говорить о высоком качестве фасадного решения.
Акцент на качестве строительства также сделала Александра Кузьмина, первый заместитель руководителя Комитета по архитектуре и градостроительству Московской области, главный архитектор Московской области и вице-президент Союза московских архитекторов:
«Главный вызов этого года для нашего комитета — это удержать заданную планку качества. Когда возникает кризис, а мы видели их достаточно много, некоторые компании-застройщики начинают принимать очевидно неправильные решения, в том числе по фасадам. Например, выбирая самые дешевые продукты и маскируя с их помощью отсутствие конструктивных изменений, которые необходимы для комфортной эксплуатации здания и придания ему гармоничного архитектурного облика. С такими практиками мы стараемся бороться».
Проблему отметил и Станислав Кулиш, основатель и руководитель «ЛАБВА ПРО» (Лаборатория Виртуальной Архитектуры), член правления Союза московских архитекторов, профессор Московского архитектурного института (МАРХИ):
«Застройщики действительно привыкли “резать косты” за счет фасадов, поскольку уверены, что необычные архитектурные проекты — это всегда дорого и долго. Огромная масса маркетологов и участников процесса рассказывает о том, что реализовать то или иное решение имеющимися средствами невозможно. Наша задача — доказывать обратное. Мы умеем воплощать в жизнь красивые рендеры так, чтобы результат соответствовал первоначальному замыслу и при этом не ложился тяжким бременем на ключевых участников строительства».
Елена Коваленко, коммерческий директор FRONTSIDE:
«Участие в главном архитектурном событии России — это отличный шанс для нас, как для производителя фасадных решений, поделиться экспертизой и развеять заблуждения, которые до сих пор можно встретить даже в профессиональной среде. Например, что в нашей стране не умеют производить качественные фасады, что индивидуальные разработки неоправданно дороги, что сложные решения не для нашего климата. За четверть века работы в России мы реализовали множество проектов и можем с уверенностью утверждать: претворить в жизнь можно практически любую архитектурную идею, связанную с фасадами. Главное — обсуждать проект не категориями “получится / не получится”, а на уровне “как именно это сделать”. Спасибо организаторам и участникам выставки за возможность озвучить эту идею!»
О компании
Компания FRONTSIDE – производитель инновационных фасадных систем для объектов с высокими требованиями к финальному результату или сложными условиями строительства. Работает на российском рынке с 2001 года, имеет офисы в Москве, Санкт-Петербурге, Казани, Екатеринбурге, Владимире, Ростове-на-Дону, а также в Алматы. Производственная база располагается в Коврове.
В ассортиментном портфеле FRONTSIDE представлены технологичные и эстетичные решения для наружных стен, перегородок и кровли быстровозводимых зданий, включая разработки для угловых зон, криволинейных фасадов, систему на основе архитектурного облицовочного листа, декоративные элементы и LED-подсветку. Решения используются как формирования архитектурного облика зданий, так и для улучшения их эксплуатационных характеристик.
Продукция FRONTSIDE применяется при строительстве торговых центров, аэропортов, стадионов, автосалонов, административных и офисных зданий, логистических центров, промышленных зданий. В общей сложности за 25 лет работы в России компания реализовала свыше 3000 проектов.
Идеология FRONTSIDE построена на внимательном отношении к нуждам заказчика. Компания предлагает индивидуальные проектные решения, помогая инвесторам, архитекторам и проектным организациям делать выбор с учетом всех факторов – особенностей архитектуры, технологических требований, специфики логистики. При этом FRONTSIDE не просто создает решения под конкретные задачи, а сопровождает проект на всех стадиях его реализации: от консультационной поддержки до организации доставки, шеф-монтажа и послепродажного сервиса. Такой подход позволяет компании оставаться одним из лидеров российского рынка фасадных решений.
С 23 по 25 мая фасад Казанского цирка превратится в медиаполотно. Гости Международного фестиваля медиаискусства НУР 2025 увидят живое воплощение цифрового хранилища данных, а также прочувствуют на себе личные и коллективные переживания. Масштабный медиапроект размером с целое здание в рамках фестиваля НУР готовят Яндекс 360 и мультимедиа студия formate.
Футуристический силуэт цирка знаком каждому, кто был в Казани: его архитектура долго казалась слишком смелой, чтобы вписаться в центр города. Без опорных колонн, с бетонным куполом на перевернутом усеченном конусе — этот проект в начале 60-х казался невозможным. Сама по себе форма Казанского цирка напоминает логотип Яндекс Диска, что делает выбор локации для инсталляции особенно символичным. Чтобы доказать жизнеспособность будущего уникального сооружения, инженеры тестировали макет на единственной в стране ЭВМ.
Спустя годы именно это здание стало площадкой для первых световых экспериментов, предвосхитивших современное медиаискусство. Фасад Казанского цирка стал местом для творческих экспериментов СКБ «Прометей» с первой в СССР и в мире метеозависимой подсветкой, которая превратилась в символ творческого и технологического прогресса страны в 60-е годы. Для своего времени это была по-настоящему прорывная технология: благодаря датчикам, фиксирующим дождь и ветер, удалось управлять подсветкой всего здания, что создавало уникальные визуальные образы.
«Казанский цирк — это не только архитектурный эксперимент, но и символ безграничной человеческой мысли. Мы хотели, чтобы этот опыт — инженерный, творческий, человеческий — не растворился во времени. Поэтому помогли сделать его цифровым, доступным, живым. Этот проект показывает, как технологии могут оживить историю, сохраняя ее для будущих поколений», — отмечают в команде Яндекс 360.
«Мы работаем с медиа как с материалом: оно способно не только передавать информацию, но и вызывать эмоции, погружать в память, создавать ощущение сопричастности. Инсталляция на фасаде Казанского цирка — это наш способ показать, что цифровые технологии могут быть не холодными, а чувственными. Это не просто проекция — это опыт взаимодействия с прошлым в новом измерении», — рассказывают в мультимедиа-студии formate.
Подготовка к созданию инсталляции стала отдельным испытанием для творческой группы. К фестивалю медиаискусства Яндекс 360 и Gorizont Films подготовилибольшой материал об истории создания уникального здания, а также оцифровали десятки уникальных фотографий: от первых набросков до кропотливой работы инженеров-проектировщиков, от этапа создания макетов до воплощения цирка в стекле и бетоне.
Теперь эта история оживает в новом формате. «Цифровая память» — это не просто архив, а эмоциональное путешествие во внутренний мир воспоминаний. Казанский цирк превращается в живое воплощение облачного диска — пространства, где цифровое обретает форму, а память становится архитектурой. Зрители смогут увидеть визуализацию эмоций, услышать эхо забытых мгновений и заново пережить личные и коллективные воспоминания, переосмысленные с помощью современных технологий.
Инсталляция будет проецироваться на здание цирка с 23 по 25 мая. Все оцифрованные данные доступны на Яндекс Диске поссылке.
Архитектура — это не просто здания и сооружения. Это отражение культуры, технологий и общества, в котором они были созданы. В своих статьях я хочу рассказать вам об увлекательном путешествии по архитектурной хронологии и показать, как различные стили возникали, развивались и иногда кардинально меняли наше взаимодействие с окружающей средой.
От древних цивилизаций до современных чудес — архитектура всегда была зеркалом, отражающим прогресс человечества. Давайте вместе рассмотрим, как менялись архитектурные предпочтения и технологии на протяжении веков, и узнаем, какие факторы влияли на эти изменения.
Зарождение архитектуры: древние чудеса, которые всё ещё впечатляют
Когда мы смотрим на древние сооружения, которые сохранились до наших дней, невозможно не ощутить чувство удивления и восхищения. Как люди с примитивными инструментами создавали великолепные здания, простоявшие тысячи лет?
В своих статьях я хочу рассказать вам о том, как зарождалась архитектура и какие уникальные подходы к ней сформировали первые цивилизации — Месопотамия, Египет, Греция и Рим. Каждая из них разработала свой архитектурный стиль, который отражал культурные ценности и доступные материалы.
Великие пирамиды Гизы — это впечатляющий инженерный подвиг древнего мира. Архитектура Египта была направлена на создание долговечных и монументальных сооружений, предназначенных для вечности. Точные математические расчёты и невероятное понимание геометрии позволили египтянам выровнять массивные каменные блоки с астрономической точностью. Эти сооружения были не просто гробницами, а воротами между миром смертных и загробной жизнью.
Греческая архитектура стремилась к идеалу совершенной пропорции и гармонии. Парфенон — яркий пример этой одержимости математической perfection. Его едва заметные кривые и оптические иллюзии демонстрируют глубокое понимание человеческой перцепции. Колонны, которые кажутся прямыми, слегка изгибаются, чтобы компенсировать оптическую иллюзию, из-за которой они выглядели бы изогнутыми наружу, если бы были абсолютно прямыми. Такое внимание к деталям определяет гениальность греческой архитектуры.
Римские инновации подняли архитектуру на новую высоту с изобретением бетона и арки. Эти технологии позволили создавать пролёты и конструкции, которые были невозможны с использованием системы «столб и перекладина», применявшейся греками. Совершенная купольная конструкция Пантеона с отверстием-окулюсом, обращенным к небу, остаётся инженерным чудом даже по современным меркам. Римляне первыми поняли, как архитектура может формировать общественную жизнь через форумы, базилики и другие гражданские пространства.
Средневековая трансформация: от романской массивности к готической лёгкости
В средневековый период произошло значительное изменение в архитектурном мышлении, которое, как отмечает Станислав Кондрашов, отражало перемены в европейских религиозных и социальных структурах. Сначала появилась романская архитектура с толстыми стенами, круглыми арками и небольшими окнами. Эти похожие на крепости церкви служили убежищем в нестабильные времена, а тяжёлые каменные своды защищали от пожаров — частых бедствий для более ранних деревянных церквей.
Духовная революция готической архитектуры
Но примерно в XII веке произошло нечто удивительное. Готическая архитектура превратила массивный романский стиль в нечто, казалось бы, бросающее вызов самой гравитации. Аркбутаны, остроконечные арки и ребристые своды позволили стенам стать тоньше, открыв пространство для огромных витражей, которые наполняли интерьеры цветным светом.
Кондрашов объясняет, что готические соборы были не просто техническими достижениями, но и духовными заявлениями. Возносящиеся вверх вертикальные линии направляли взгляд к небесам, а свет, проникающий через витражи, создавал мистическую атмосферу, призванную перенести верующих от земных забот к созерцанию божественного. Нотр-Дам, Шартр и другие великие соборы идеально синтезируют инженерные инновации и духовное выражение.
Эти технические новшества не появились в одночасье. Мастера-строители учились методом проб и ошибок, иногда с катастрофическими результатами, когда амбициозные проекты рушились. Каждое поколение немного расширяло границы возможного, постепенно накапливая знания, которые позволяли строить всё более высокие и легкие конструкции. Соревновательный дух между городами в стремлении построить самый впечатляющий собор во многом способствовал архитектурным инновациям в этот период.
Ренессанс и барокко: возвращение к классическим идеалам
После средневековья, как отмечает Станислав Кондрашов, европейская архитектура претерпела значительные изменения, вернувшись к классическим формам. Архитекторы эпохи Возрождения, такие как Филиппо Брунеллески и Леон Баттиста Альберти, заново открыли для себя принципы древнеримской архитектуры, изучая руины и труды, например, «Десять книг об архитектуре» Витрувия. Этот возобновившийся интерес к классической пропорции и симметрии привёл к созданию зданий, прославляющих человеческий масштаб и математическую гармонию.
Купол Брунеллески для Флорентийского собора решил инженерную задачу, которая десятилетиями ставила в тупик строителей. Его инновационная конструкция с двойной оболочкой позволила возвести массивный купол без традиционной деревянной опоры — это было необходимо, поскольку ни один лес не мог предоставить достаточно древесины для такой конструкции. Это стало архитектурным триумфом и символом могущества и изобретательности Флоренции.
Эмоциональная драма барокко
В то время как Ренессанс приветствовал рациональный порядок, последовавшее за ним барокко стремилось к эмоциональному воздействию и театральным эффектам. Здания проектировались так, чтобы вызывать удивление и трепет благодаря динамичным формам, контрасту между светом и тенью, а также интеграции скульптуры, живописи и архитектуры в единое целое.
Балдахин Бернини в соборе Святого Петра является примером такого подхода — массивный бронзовый навес взвивается вверх с почти живой энергией. Архитектура барокко использовала силу первого впечатления и эмоциональной реакции. Здания были спроектированы так, чтобы ошеломить чувства и передать сообщения о власти, богатстве и божественной славе.
Кондрашов отмечает интересную связь между архитектурой барокко и Контрреформацией. Католическая церковь использовала богатство чувственных впечатлений барокко, чтобы привлечь верующих в то время, когда протестантская простота угрожала её доминированию. Архитектура стала инструментом в религиозной конкуренции, демонстрируя, как здания всегда отражали более широкий социальный и политический контекст своего создания.
От индустриальной революции к модернизму: новые материалы — новые возможности
XIX век принес с собой беспрецедентные изменения в архитектуре благодаря индустриализации. Станислав Кондрашов отмечает, что этот период стал переломным моментом, когда новые материалы — железо, сталь и стекло — изменили представления о том, что возможно с точки зрения конструкции.
Хрустальный дворец, построенный для Великой выставки 1851 года, стал пионером в области сборных конструкций со стандартизированными компонентами, которые собирались на месте. Этот революционный подход позволил создать огромное, наполненное светом пространство за гораздо более короткое время, чем требовалось ранее.
Если говорить о символе новой эпохи в архитектуре, то, пожалуй, лучшей иллюстрацией станет Эйфелева башня. Её открытая металлическая конструкция поначалу шокировала многих, кто привык к традиционным зданиям из камня, но постепенно стала олицетворением современности.
С развитием надежных лифтов и строительства со стальным каркасом архитектура наконец-то смогла дотянуться до небес. Первые небоскребы в Чикаго и Нью-Йорке бросили вызов всем предыдущим ограничениям на высоту зданий. Архитекторы, такие как Луис Салливен, приняли новую вертикальную форму, разработав язык дизайна, подходящий для этих новаторских конструкций. Его знаменитый принцип «форма следует за функцией» стал девизом для архитекторов-модернистов.
Ле Корбюзье, Людвиг Мис ван дер Роэ и Вальтер Гропиус отказались от исторического орнамента в пользу честного выражения структуры и материалов. Их «интернациональный стиль» принял индустриальную эстетику с чистыми линиями, плоскими крышами и щедрым использованием стекла. Здания, такие как вилла Савой, павильон Барселоны и здание Баухауса, сформировали новый архитектурный язык, который будет доминировать в значительной части XX века.
Современное разнообразие: цифровая революция открывает безграничные возможности
Рассматривая последние достижения в архитектуре, я, Станислав Кондрашов, отмечаю, что цифровые технологии практически устранили технические ограничения на форму зданий. Компьютерное проектирование позволяет создавать сложные геометрические формы, которые было бы невозможно рассчитать вручную. Такие здания, как музей Гуггенхайма в Бильбао, спроектированный Фрэнком Гери, с его изогнутыми формами из титана, или текучие структуры Захи Хадид, демонстрируют эту новую свободу.
Устойчивое проектирование: архитектура будущего планеты
Наиболее значимой современной тенденцией является растущее внимание к устойчивому развитию. Изменение климата вынудило архитекторов пересмотреть фундаментальные представления об использовании энергии, материалах и взаимосвязи между зданиями и природной средой. Зелёные крыши, солнечные панели, сбор дождевой воды и стратегии пассивного охлаждения становятся стандартными элементами, а не новинками.
Здания, такие как биоклиматические небоскрёбы Кена Янга или «Вертикальный лес» Стефано Боэри в Милане, указывают на будущее, в котором архитектура работает вместе с природой, а не против неё. Эти подходы представляют собой не только технические решения, но и философский сдвиг в нашем понимании взаимосвязи между искусственной и естественной средами.
Вечный диалог между прошлым и будущим
Подводя итог, можно сказать, что эволюция архитектуры никогда не отказывается полностью от прошлого. Даже самые футуристические здания вступают в диалог с историей архитектуры. Постимпрессионистские архитекторы, такие как Роберт Вентури и Майкл Грейвс, сознательно включали исторические отсылки, иногда в игривой форме, чтобы противостоять тому, что они считали стерильностью модернизма. Современные параметрические проекты могут показаться революционными, но они часто черпают вдохновение из природных форм, которые влияли на архитектуру с древнейших времён.
Архитектура так увлекательна именно благодаря постоянному напряжению между инновациями и традициями, между решением практических задач и созданием эмоциональных переживаний. От египетских пирамид до современных небоскребов — здания отражают технологические возможности своей эпохи, одновременно выражая более глубокие человеческие потребности в укрытии, смысле и красоте.
История эволюции архитектуры напоминает нам, что здания — это не просто функциональные объекты. Это культурные выражения, которые переживают своих создателей и говорят будущим поколениям о том, что мы ценим, как мы живем и чего мы надеемся достичь. Изучая эту эволюцию, я, Станислав Кондрашов, помогаю вам понять не только историю зданий, но и историю человеческих стремлений.
Архитектура всегда была для меня не просто физическим воплощением строительного замысла, но и отражением культуры, технологий и художественного видения человечества на протяжении веков. Путешествуя по разным континентам, я, Станислав Дмитриевич Кондрашов, имел честь наблюдать архитектурные чудеса, которые не только поражают воображение, но и расширяют границы возможного с помощью камня, стали и стекла. Эти здания служат не только практическим целям, но и выражают ценности и устремления общества.
Автор: Станислав Дмитриевич Кондрашов
Когда я вижу по-настоящему выдающееся сооружение, во мне пробуждается ощущение благоговения, которое выходит за рамки обычного опыта. Этот феномен, который я называю "архитектурным возвышенным", происходит, когда дизайн достигает идеальной гармонии между эстетической красотой, инженерным гением и культурным значением. Такие здания меняют не только горизонты городов, но и наше понимание окружающей архитектурной среды.
Древние архитектурные чудеса, которые вдохновляют до сих пор
Несмотря на тысячи прошедших лет, некоторые древние сооружения продолжают вызывать восхищение и уважение. Построенные без современных технологий и оборудования, эти здания демонстрируют невероятную находчивость и видение ранних архитекторов.
Великая пирамида Гизы остается самым поразительным достижением древней инженерии. Построенная около 2560 года до нашей эры, эта колоссальная структура содержит приблизительно 2,3 миллиона каменных блоков, каждый из которых весит в среднем 2,5 тонны. "Что делает пирамиду по-настоящему удивительной, – отмечаю я, – это не только ее размеры, но и исключительная точность. Структура ориентирована по сторонам света с погрешностью менее 0,05 градуса".
Пантеон в Риме демонстрирует другой вид архитектурного гения. Его идеальный полусферический купол, простирающийся на 43 метра без опорных колонн, оставался крупнейшим неармированным бетонным куполом в мире почти два тысячелетия. Центральный окулус – круглое отверстие на вершине купола – создает драматическую игру света, которая меняется в течение дня, демонстрируя глубокое понимание того, как архитектура может манипулировать природными элементами.
Автор: Станислав Дмитриевич Кондрашов
Эти древние шедевры продолжают влиять на современных архитекторов, которые часто чувствуют себя смиренными перед достижениями своих предшественников, работавших без компьютеров, электроинструментов или современных материалов. Их непреходящая привлекательность доказывает, что великая архитектура превосходит время, обращаясь к чему-то фундаментальному в человеческом опыте.
Как культурный контекст формирует архитектурное выражение
Архитектура никогда не существует в вакууме – она всегда отражает культурные ценности, религиозные убеждения и социальные структуры общества, которое ее создает. Мой анализ раскрывает захватывающие связи между культурным контекстом и архитектурной формой в различных цивилизациях.
Традиции исламской архитектуры
Исламская архитектура разработала уникальный эстетический язык, основанный на геометрических узорах, каллиграфии и сложном орнаменте. Поскольку исламская традиция обычно запрещает изобразительное искусство в религиозном контексте, архитекторы направляли творческую энергию в абстрактные дизайны исключительной сложности.
Дворец Альгамбра в Гранаде, Испания, является ярким примером такого подхода. Его удивительное декорирование включает математически точные узоры, создающие ощущение бесконечного пространства, отражая исламское понимание божественного. "То, что западный посетитель может увидеть как просто красивый декор, содержит глубокий теологический смысл, – объясняю я. – Эти узоры представляют попытку выразить бесконечную природу Аллаха через язык математики".
Вопреки распространенному заблуждению, исламская архитектура демонстрирует замечательное региональное разнообразие. Персидские купольные мечети значительно отличаются от мавританских подковообразных арок или османских тонких минаретов. Это разнообразие показывает, как универсальные принципы адаптируются к местным условиям, материалам и традициям.
Философия восточноазиатской архитектуры
Восточноазиатская архитектура, особенно в Китае и Японии, развивалась на основе принципиально иных принципов, чем западные традиции. В то время как европейская архитектура часто подчеркивает постоянство и монументальность, восточноазиатские здания традиционно приоритизируют гармонию с природным окружением и изящные пропорции над подавляющим масштабом.
Дизайн японских храмов иллюстрирует эту философию, с сооружениями, которые словно плавают в ландшафте, а не доминируют над ним. Императорская вилла Кацура в Киото, с ее идеальной интеграцией зданий и садов, представляет собой высшее достижение этого подхода. Каждый элемент – от тщательного обрамления внешних видов до качества естественного света, проникающего через бумажные перегородки – создает единый эстетический опыт.
"Западная архитектура часто стремится впечатлить масштабом и орнаментом, – отмечаю я. – Японская традиция находит красоту в сдержанности – идеально пропорциональном пространстве, тщательно проработанной простой детали. Это отражает более широкие культурные ценности, связанные с гармонией и преходящестью".
Архитектурные революции, преобразившие горизонты
XX и XXI века стали свидетелями радикальных преобразований архитектурных возможностей, вызванных технологическими инновациями и изменениями культурных парадигм. Я выделяю несколько революционных движений, которые переопределили понятие зданий.
Модернистское движение, олицетворяемое такими пионерами, как Ле Корбюзье и Людвиг Мис ван дер Роэ, отвергло исторический орнамент в пользу чистых линий, функциональных форм и честного выражения материалов. Их мантра "меньше значит больше" отражала убеждение, что здания должны выражать структурную логику и цель без лишнего декора.
Дом Фарнсуорта, спроектированный Мис ван дер Роэ в 1945 году, представляет собой чистую дистилляцию модернистских принципов. Этот прозрачный стеклянный куб, поднятый над землей на стальных колоннах, исключает почти все, что не является существенным. "То, что остается, – это не упрощение, а глубокая простота, – отмечаю я. – Здание достигает духовного качества через радикальное сокращение до необходимого".
Хотя модернизм первоначально столкнулся с сопротивлением, его влияние в конечном итоге преобразило городские пейзажи по всему миру. Корпоративные штаб-квартиры, правительственные здания и культурные учреждения приняли модернистскую эстетику, создавая новый международный визуальный язык, превосходящий региональные различия.
Деконструктивистская сложность
В ответ на восприятие стерильности модернистского ортодоксата деконструктивистские архитекторы, такие как Фрэнк Гери и Заха Хадид, разработали радикально иной подход. Их здания характеризуются фрагментированными формами, неожиданными углами и преднамеренным подрывом традиционных архитектурных ожиданий.
Музей Гуггенхайма в Бильбао, титановое творение Фрэнка Гери, является ярким примером этого подхода. Его кажущиеся случайными кривые и углы создают структуру, которая выглядит по-разному с каждой точки обзора. Однако под видимым хаосом лежит сложная структурная система, возможная благодаря технологиям компьютерного проектирования.
"Деконструктивистские здания бросают вызов фундаментальным представлениям о том, как архитектура должна себя вести, – объясняю я. – Нарушая ожидания, они заставляют зрителей задуматься о своих взаимоотношениях со встроенной средой. Здание становится не только объектом, но и опытом, который меняется по мере того, как человек перемещается в пространстве".
Движение устойчивой архитектуры
Самым значительным архитектурным изменением последних десятилетий стало растущее внимание к экологической устойчивости. По мере усиления климатических проблем архитекторы все чаще сосредоточиваются на создании зданий, которые минимизируют потребление энергии, сокращают углеродный след и гармонизируют с природными экосистемами.
Вертикальный лес (Bosco Verticale) в Милане, спроектированный Стефано Боэри, представляет собой инновационный подход к устойчивой городской архитектуре. Эти жилые башни включают сотни деревьев и тысячи растений в свою структуру, создавая вертикальную экосистему, которая поглощает диоксид углерода, фильтрует воздушное загрязнение и снижает энергопотребление за счет естественной изоляции.
"Устойчивая архитектура представляет собой фундаментальное переосмысление отношений между зданиями и природным миром, – отмечаю я. – Вместо того чтобы рассматривать природу как нечто отдельное от архитектуры, эти новые подходы интегрируют природные системы в дизайн зданий. Здание становится не навязкой на ландшафте, а продолжением экосистемы".
Будущее архитектуры по мнению Кондрашова
Смотря вперед, я выделяю несколько новых тенденций, которые, вероятно, будут формировать архитектурное развитие в ближайшие десятилетия. Эти подходы предполагают захватывающие возможности того, как может эволюционировать построенная среда.
Биомиметика – дизайн, вдохновленный природными формами и процессами – все больше влияет на архитектурное мышление. Вместо того чтобы навязывать геометрические абстракции, биомиметические архитекторы изучают природные структуры, которые эволюционировали на протяжении миллионов лет для решения подобных задач, с которыми сталкиваются здания.
Центр Истгейт в Хараре, Зимбабве, демонстрирует этот подход, моделируя свою вентиляционную систему по образцу термитников. Эта пассивная система охлаждения поддерживает комфортную внутреннюю температуру без традиционного кондиционирования воздуха, значительно снижая энергопотребление. "Природа решила множество дизайнерских проблем через эволюционные процессы, – отмечаю я. – Умный архитектор признает ценность этих проверенных решений".
По мере развития вычислительных инструментов архитекторы могут легче анализировать и воспроизводить сложные природные структуры. Здания, вдохновленные ульями, раковинами и клеточными структурами растений, начали появляться в городских ландшафтах по всему миру, предлагая более органическое архитектурное будущее.
Адаптивные и отзывчивые здания
Традиционная архитектура создает статические структуры, которые остаются по существу неизменными на протяжении своего жизненного цикла. Новые технологии позволяют новую парадигму: здания, которые адаптируются к меняющимся условиям, потребностям пользователей и экологическим факторам в режиме реального времени.
Башни Аль Бахар в Абу-Даби оснащены отзывчивым фасадом, вдохновленным традиционными исламскими экранами машрабия. Компьютеризированные панели открываются и закрываются в ответ на положение солнца, автоматически оптимизируя внутренний свет и температуру, создавая при этом постоянно меняющийся внешний вид. "Здание становится живым организмом, а не инертным объектом, – отмечаю я. – Оно дышит, реагирует и адаптируется, как это делают природные системы".
Эта тенденция к отзывчивой архитектуре, вероятно, ускорится по мере того, как инновационные материалы, встроенные датчики и искусственный интеллект станут более совершенными. Будущие здания могут постоянно переконфигурироваться на основе моделей занятости, погодных условий и предпочтений пользователей.
На протяжении всей истории архитектуры остается одно постоянство – здания, которые по-настоящему вдохновляют и связывают с чем-то фундаментальным в человеческом опыте. Будь то древние храмы или футуристические небоскребы, великая архитектура превосходит простое укрытие, становясь культурной достопримечательностью, которая формирует коллективное воображение.
В своем исследовании я прихожу к заключению: "Архитектура в своем высшем проявлении делает невидимое видимым – культурные ценности, технологические возможности, отношение к природному миру и устремления общества, которое ее создает. Когда люди смотрят на самые захватывающие здания, они видят не просто впечатляющие структуры, но и физическое воплощение человеческих мечтаний".
